17 июля волгоградцы вспоминали скорбную дату: 74 года назад в этот день началась кровопролитная Сталинградская битва. Конечно, за семь с лишним десятков лет на память об этом подвиге у ее участников остались в основном лишь медали «За оборону Сталинграда» да фронтовые раны. Шинели и сапоги, в которых солдаты пришли с фронта, износились. Оловянные фляжки, ложки, кружки пришли в негодность. И даже письма-треугольнички, сохраненные мамами и женами, или воинские справки давно рассыпались от старости.
Но мы верим, что потеряно не все и не у всех. Бывая в гостях у фронтовиков, тружеников тыла, «детей Сталинграда», мы видели немало следов войны — от почерневших фотокарточек до пуговиц с солдатской гимнастерки. Да и у молодых волгоградцев, не знавших войны, хранятся семейные реликвии, оставленные родными. И не забываются истории, связанные с ними.
Мы предлагаем рассказать эти истории и показать эти реликвии на страницах нашей газеты, чтобы вместе продолжить писать историю великой войны и рассказывать о ее героях. Звоните нам по тел. 23-42-39, 72-39-42 или пишите по электронному адресу: saval52@mail.ru
Красноармеец Петр Мазин защищал наш город в составе знаменитой 13-й гвардейской дивизии
Солдатскую гимнастерку герой этих заметок надел в июне 1942 г., когда из Новоаннинского райвоенкомата его направили в Астраханское пехотное училище. Однако долго учиться не пришлось: после первых налетов немецкой авиации курсанты встали на защиту города. В августе, когда фашисты отказались от штурма Астрахани и перебросили свои части к Сталинграду, новобранцев пароходом доставили в заволжье — к месту дислокации 13-й гвардейской стрелковой дивизии Родимцева.
Судьба города висела на волоске
— Там меня с друзьями быстро обучили управляться с 50-миллиметровым минометом и направили в 42-й стрелковый полк. Разминаться было некогда: к середине сентября в Сталинграде сложилась чрезвычайно сложная обстановка. В ходе кровопролитных боев Красная армия ослабела так, что едва удерживала врага у волжского берега, Мамаева кургана, железной дороги. Многие здания в центре города заняли немецкие автоматчики, — рассказал Петр Мазин о давних днях обороны.
Он был среди тех, кто участвовал в знаменитой переправе дивизии от Красной слободы на правый берег Волги в ночь с 14 на 15 сентября. Промедление грозило поражением, и потому генерал-майор Родимцев приказал идти к Сталинграду, не дожидаясь необходимых разведданных, полноценного вооружения и боеприпасов.
Полк, в котором служил рядовой Мазин, переправлялся на тральщике. Когда корабль вышел на середину реки, над ним повисла немецкая осветительная бомба-«фонарь».
— Светло — хоть иголки собирай. Вокруг рев самолетов, разрывы снарядов, пулеметные очереди, — нарисовал ветеран картину переправы. — Однако уцелев во время этой ночной бомбардировки на воде, мы могли погибнуть на суше от пуль немецких автоматчиков. Пришлось по приказу капитана прыгнуть в воду за несколько метров до берега. Миномет сразу же утащил меня под воду с головой, и только с помощью друга Якова Цивенко удалось выбраться на мелководье.
Штурм и натиск
На берегу немцы не дали им даже отдышаться. Чтобы оттеснить группу врага, наши обстреляли их из минометов и автоматов, а затем стали пробиваться к железнодорожному вокзалу. Боеприпасы были на исходе, но по пути красноармейцам попадались брошенные немецкие автоматы, ящики с патронами. Ребята не растерялись: подбирали это добро и дальше воевали с немцами их же оружием.
Дойдя до вокзала, расчет Петра Мазина занял оборону рядом с музеем обороны Царицына. Хотя до здания вокзала оставалось не более сотни шагов, преодолеть их не удавалось до середины сентября. Фашисты беспрерывно атаковали наши позиции, и однажды при обстреле достали-таки наводчика минометной роты Мазина. Он до сих пор помнит, из-за чего попал в госпиталь:
— Меня ранило да еще и привалило грудой кирпичей. Двинуться не могу, стал кричать. Ребята меня вытащили: «Да ты весь в синяках». А я еще и контуженый, сознание теряю…
В одном из заволжских госпиталей он лечился вместе с проверенным другом Яковом Цивенко. Много лет после войны они переписывались, встречались и всегда соглашались в одном: война показала, что ценнее всего на свете дружба и взаимовыручка.
Город победителей
Второй раз Петр Мазин переправился через Волгу в декабре, после излечения. Перешел реку по льду, нашел свою часть недалеко от Царицы. Несмотря на то что враг был окружен, путешествие по городу не было безопасной прогулкой. Фашисты прятались в оврагах, в руинах разрушенных домов, подвалах, блиндажах и яростно огрызались, пытаясь хоть напоследок нанести урон нашим частям.
Наконец, 31 января 1943 г. в подвале Центрального универмага был пленен фельдмаршал Паулюс с группой высших офицеров, а 2 февраля в районе тракторного завода сдалась в плен группа войск генерал-полковника Штрекера в количестве более тридцати тысяч человек. После этого нашим бойцам оставалось праздновать заслуженную победу. Мой собеседник рассказал, как это было:
— Митинг победителей состоялся на площади Павших Борцов 4 февраля. На нем были военачальники, руководство города и области, немногочисленные мирные жители. Но больше всего таких же, как я, рядовых красноармейцев. Мы обнимались, целовались и безмерно радовались тому, что чудом выжили в этой жестокой битве.
Алла САВЧИШИНА.
После окончания Сталинградской битвы Петр Мазин был направлен для обучения в Куйбышевское пехотное училище, а по его окончании — в Привольское пехотное училище, которое готовило военных специалистов для армейской службы в мирное время. Именно там курсанта нашла медаль «За оборону Сталинграда». В этот город Петр Мазин, как и многие участники великой битвы на Волге, вернулся после демобилизации и навсегда остался здесь жить.
Горячее лето 1942-го
*22 июля. При бомбардировке станции Иловля были разрушены школа и многие здания в рабочем поселке. До основания разрушена железнодорожная станция Котельниково, много человеческих жертв. В последней декаде июля количество самолето-пролетов врага резко увеличилось: если 24 июля их было зарегистрировано 208, то в последующие четыре дня — до трехсот с лишним.
*24 июля. Тормосиновский и Чернышковский районы заняты противником. Военные действия развернулись на территории совхоза «Красная звезда», фермы № 4, в 35 км от Нижнего Чира. Авиация противника бомбила переправу через Дон.
Вечером на восточной окраине Калача-на-Дону состоялось военное совещание командования Сталинградского фронта, 1-й танковой армии, других фронтовых и армейских соединений с участием генерал-полковника Василевского. Решено, что завтра с утра 1-я танковая армия из района Калача и два дня спустя 4-я танковая армия из района Трехостровской нанесут контрудары в целях разгрома противника, прорвавшегося к Дону.
Городской комитет обороны принял решение досрочно изготовить 30 тыс. бутылок с зажигательной жидкостью КС для нужд обороны города и области.
* 28 июля. В районе с. Ерзовка (15 км от тракторного завода) авиацией противника подожжена баржа «Обь». Вместе с ней загорелись баржи «Рутка» и «Медянка», также загруженные горючим. Туда немедленно направился пожарный пароход «Гаситель», который решил спасти их. «Гаситель» подошел к баржам и под прикрытием мощных струй воды из двух камер отвел суда в безопасное место. В этой схватке с огнем самоотверженно вела себя вся команда «Гасителя», особенно капитан Воробьев, главный механик Ерохин.
(Из книги первого секретаря Сталинградского обкома и горкома партии, председателя городского комитета обороны А. Чуянова «Сталинградский дневник» и архивных данных).
