Волгоград, 23 сентября. «Отравился самопиаром» — пожалуй, лучший диагноз Роману Гребенникову как политику и управленцу. Один из самых молодых и перспективных политиков России (как часто повторяло окружение бывшего мэра) умудрился всего за три года пройти весь эволюционный путь российского карьериста — от кресла первого лица до неудачника-отставника, ударившегося во все тяжкие бутафорской оппозиции. А ведь у него когда-то было немало искренних сторонников и фанатов. Не осталось ничего, кроме горького разочарования и осознания того, что народу опять впаривали пустышку.
Все — для пиар-фронта, все — для победы!
Делали это все три годы планомерно, масштабно и на любую целевую аудиторию. Пиар-машина по взращиванию культа личности Романа Георгиевича фактически была ключевым структурным звеном администрации города, вокруг которого крутилась вся управленческая система. Сюда стекалось все, что, так или иначе, можно было распиарить и поставить в заслугу одному единственному человеку — Роману Георгиевичу. От его имени вручали ключи от квартир и машин, запускали в рейсы муниципальные автобусы с автографами мэра на бортах, выдавали гранты, открывали спортивные клубы и так далее и так далее.
За два года до своего снятия Гребенников сделал фактически весь бюджет города своим личным предвыборным бюджетом. Уже в бюджете 2010 г. его рукой были вычеркнуты 23 социальные программы (озеленение, освещение улиц, бесплатный проезд школьников и так далее). Причины — слабый пиар-потенциал данных программ и желание перебросить сэкономленные деньги на очередные вливания в СМИ (по подсчетам наблюдателей, только в 2010 г. на пиар мэра было затрачено бюджетных и спонсорских средств прямо и косвенно порядка 130—150 млн. руб.). Любое решение в кабинете мэра принималось под одним прицелом, который сам Гребенников не уставал формулировать вслух: а что это даст рейтингу Гребенникова (где-то за год до своей отставки эта манера называть себя от третьего лица укоренилась у мэра окончательно).
Пиар-шептуны
Роман Гребенников создал особый совещательный орган — пиар-совет, на котором вырабатывались планы продвижения шефа, генерировались идеи, как поднять свой рейтинг и опустить его у врагов.
Врагом почти всегда объявлялась областная власть, которой по известному сценарию устраивали обструкцию во всех СМИ: принудительным образом собирались многочисленные митинги с очередными требованиями дать очередной финансовый транш областному центру (разнарядка по сбору «биомассы» на подобные театральные действа поступала во многие структурные подразделения мэрии и районные администрации, организовывался транспорт на подвоз участников и установку биотуалетов — костяком таких шоу традиционно становились пенсионеры). Реальной целью подобных шумих было, конечно же, не добывание денег горбюджету, а отвлечение внимания горожан от собственного управленческого бессилия и нежелания вместо политики заняться реальной экономикой. Шумели громко, лозунги писали звонко. А письма от липовых общественных организаций (сляпанных наспех самим окружением градоначальника) в адрес федерального руководства с изложением всех мэрских обид писались быстро и отправлялись экспресс-почтой по единому списку: президенту, премьеру, генпрокурору и т. д.
Воевать Гребенников и любил, и умел. Особенно за казенный счет. Сколько судеб поломано за эти годы в этих битвах, сколько невиновных специалистов уволено только из-за намека на нелояльность — наверное, об этом когда-нибудь напишут историки не одну статью.
Упаковка для мэра
Не менее эффектно вся эта грязь и злоба упаковывались в красивую упаковку. С экрана Роман Гребенников представал народным защитником, на страницах многочисленных газет — мудрым политиком и вообще продвинутым парнем. С ним вставали и с ним ложились спать. Он звучал, его транслировали, тиражировали и чеканили на медалях. Школьникам в приказном порядке вручали дневники с его портретом и автографом под очередной цитатой его нескончаемой мудрости. Для кондитерской фабрики готовили макет фирменной упаковки конфет — понятное дело, с личным пожеланием отца города, его автографом и светлым ликом. Коробки эти предполагалось вручать на многочисленных встречах мэра с активом районов. Первую предвыборную гастроль Роман Георгиевич успел-таки провести во всех районах Волгограда — на эти встречи отбирали по 300—400 активистов, которые впоследствии должны были стать ядром агитационной сети на выборах мэра в 2012 г. Бросив все городские дела, градоначальник часами готовился к этим встречам, готовя пламенные речи на спецсовещаниях, куда вызывались руководители всех ключевых структур горадминистрации. Во время этих предновогодних встреч с активом от имени мэра было раздарено 3500 коробок конфет, несколько тысяч календарей, плакатов и открыток — понятное дело, с портретом мэра. Непонятно только, кто все это оплачивал. Казалось, еще год-два — и мэра причислят к лику святых, воздух из его кабинета будут продавать в капсулах за евровалюту, но… Весь этот фестиваль тщеславия, всю эту стройку культа единоличности разом прикрыли, отправив продукт жизнедеятельности пиарщиков в унитаз истории — на официальном языке уволили как не справившегося с возложенными на него обязанностями градоначальника.
Попробовать поработать
Пиар-машина без бюджетного финансирования вмиг остановилась, и так же вмиг поблек светлый лик кумира. Нерукотворный памятник соавторства доморощенных пиарщиков как-то быстро обветшал и дал трещины по всему фасаду. Древние шаманы это называли выходом из зомбирования, а современные психологи говорят проще: наступило массовое отрезвление. Согласитесь, жить на трезвую голову, может, и не так куражно, но однозначно полезнее.
Ну а что же наш герой? У героя, похоже, настоящая затянувшаяся ломка. Человек, который шагу не мог сделать без телекамер, фотокорреспондентов и свиты, оказался один на один перед реальной, а не придуманной пиарщиками жизнью. Лицом к лицу с тем реальным Волгоградом, для которого он за три года не сделал ровным счетом ничего. Заработанное за эти годы собственное немалое материальное благополучие и благополучие ближайшего окружения народ вряд ли зачтет ему как подвиг.
Сегодня Роман Георгиевич не придумал ничего лучше, кроме как ничего не делать, а все время и весь пыл превратить в ядовитую критику всего, чем живет город «после Гребенникова». Мягко говоря, странная позиция для бывшего коммуниста, бывшего мэра, бывшего… Впрочем, кем только за эти годы не был Гребенников — запутался сам и нас запутал! Станет ли он кем-нибудь в новой для него — реальной жизни — тоже большой вопрос.
