Ольга Сабирова: «Параллельно я проживаю и судьбы своих героинь»
Солистка театра «Царицынская опера» поделилась, как стать оперной певицей и откуда черпать энергию и вдохновение.
Выпускница Астраханской консерватории, лауреат Государственной премии Волгоградской области, лауреат международных конкурсов, обладательница уникального меццо-сопрано, граничащего с контральто, ведущая солистка театра «Царицынская опера» Ольга Сабирова всегда принимает участие в самых ярких и запоминающихся творческих проектах региона и далеко за его пределами. Впервые в России она исполнила партию контральто в оратории «Stabat Mater» Карла Дженкинса в концерте с Лондонским Валлийским хором, а во время последних международных гастролей в Ташкенте, прерванных из-за карантина по коронавирусу, оперная дива исполняла шедевры мировой оперы и оперетты вместе с трио афро-теноров.
Вместо парикмахерской в оперу
– Ольга, когда стали проявляться ваши актёрские способности и кто помог развить ваш певческий талант?
– Сложно ответить, мне кажется, что я пела всегда. Это Божий дар, который даёт о себе знать с раннего детства. В моей семье профессиональных музыкантов нет, но музыка звучала всегда: любили петь кубанские казачьи песни, песни военных лет в застольях и домашних мини-концертах. Мама пела на уровне самодеятельности сопрано серебристого оттенка, у дедушки по маминой линии был абсолютный слух. В довоенные годы он наливал в бутылки воду разного уровня и подбирал мелодии песен и даже давал концерты по станицам Краснодарского края. Дедушка самостоятельно научился играть на балалайке и мандолине, ещё и бабушку мою обучил. Папа любил творчество Владимира Высоцкого и Анны Герман. Я же заслушивалась песнями Аллы Пугачёвой, знала весь её репертуар наизусть и пела его своим одноклассникам во время поездок и работы в поле (школьники в моё время помогали с уборкой урожая). Алла Борисовна была моим кумиром! Ещё пели песни Виктора Цоя. Жизнь кипела. Родители рано заметили мои музыкальные способности и настояли на поступлении в музыкальную школу. Правда, я хотела научиться игре на фортепиано, но ежемесячная плата за обучение была непомерно высокой, даже сейчас помню, – 21 рубль. А купить инструмент было запредельной мечтой. Тогда мама предложила пойти учиться игре на аккордеоне, там хоть половина клавиатуры (смеётся), стоимость инструмента – 300 рублей и оплата в школе – 10 рублей. Этот музыкальный инструмент меня особо не привлекал, но ради мамы я все-таки закончила музыкальную школу по классу аккордеона. И надо признаться, что впоследствии моим развитием как музыканта двигало желание оправдать надежды моей мамы. В память о ней и в её честь все мои достижения на профессиональном поприще и в жизни вообще!
– Стали ли вы поступать в профильное музыкальное учреждение?
– Нет, я решила пойти учиться на парикмахера. Хотелось быть поскорее самостоятельной и зарабатывать деньги. Переехав из моего родного городка Лабинска в Краснодар, поступила в училище и сняла комнату у одной женщины. Однажды я убиралась, мыла полы и, как обычно, пела, чтобы было веселее. А в это время хозяйка была дома, зашла ко мне в комнату и сказала: «Деточка, с таким редким голосом вам срочно нужно поступать в музыкальное училище, а не парикмахерскому делу обучаться». Оказалось, что её дочь – оперная певица, меццо-сопрано в Астраханском музыкальном театре. Марина Михайловна Попандопуло, по сути, чужой, но небезразличный человек, стала готовить меня к поступлению в Астраханское музыкальное училище им. Мусоргского. Конечно же, я хотела на эстрадное отделение, мечта молодости – быть эстрадной певицей! Но после прослушивания мне сразу сказали, что силу моего голоса ни одна аппаратура не выдержит, все колонки «полетят». И со слезами я пошла учиться академическому вокалу в класс Валентины Ивановны Соколовской. Постепенно втянулась в процесс и навсегда влюбилась в оперную музыку. Со второго курса музыкального училища я уже работала в хоре Астраханского музыкального театра, которым руководила (и до сей поры руководит) Галина Адольфовна Дунчева. Оперное пение и чудо театрального перевоплощения захватило меня всецело, я окунулась в работу с головой. Певческий рост позволил выйти на более высокий уровень исполнительства, и постепенно мне стали доверять сольные партии, затем я перешла в штат солистов.
– Как у вас стремительно развивалась карьера…
– С самого начала творческого пути мне невероятно везло. Я попала в счастливый поток, в котором мне удалось соприкоснуться и поработать с мегапрофессионалами: солистами, режиссёрами, дирижёрами Большого театра. Петь на одной сцене с заслуженным артистом России Владиславом Почапским, Николаем Решетняком, Екатериной Головлёвой, Николаем Казанским, Дмитрием Корчаком, Николаем Басковым, Владимиром Черновым, который сейчас живёт и работает в Вене, было волнительно и невероятно благотворно для моего певческого развития. Михаил Панджавидзе, Юрген Коэн, Лариса Химич, Павел Клиничев, Сергей Макаров, Владимир Андропов, Питер Джакоби щедро делились опытом и знаниями. Мне иногда даже дышать было страшно. У меня стремительно развивалась карьера, что меня невероятно радовало и давало возможность все большего усовершенствования вокального мастерства. Неожиданно произошло и усовершенствование моей личной жизни (смеётся). В жизни очень важно, на мой взгляд, состояться и в профессии, и в материнстве. По окончании третьего курса консерватории у меня появились сыновья – близнецы Илья и Кирилл.
– Как вам удавалось работать и растить мальчишек? Это же невероятный труд, все заботы, умноженные на два…
– Наверное, нам даются трудности по силам. Сейчас мне даже страшно оглядываться назад. А тогда у меня не было другого выхода. Делала все одновременно: гуляя на улице с детьми, учила партии; через наушники слушала музыку, готовясь к сессии, и одновременно варила обед. Приспосабливалась, как могла. Поначалу сыночки жили в синхронном режиме, а потом один спал, другой «гулял», а у меня совсем не было времени ни на еду, ни на отдых: спала два часа в сутки. Конечно, я брала академический отпуск, а четвёртый и пятый курс параллельно работала в театре и училась. Мальчикам было девять месяцев, когда я вышла на службу в театр. Привозила их в колясках, они играли и спали в гримёрках. Потом стали ходить за руки вместе, я занималась с концертмейстером, а они бегали вокруг. Всегда находились коллеги, которые в тот момент могли присмотреть за мальчиками, за что я им безмерно благодарна. К концу пятого курса консерватории пришла новость том, что у меня выходит красный диплом, чему я была изрядно удивлена, так как оценки меня всегда мало волновали, просто нравилось работать, расти над собой и развиваться. Заканчивала обучение в консерватории у Инны Яковлевны Маколовой, заслуженного работника культуры. В аспирантуре училась у профессора, народной артистки РФ Натальи Кимовны Тарасовой. Она мегапевица, обладательница колоратурного сопрано, просто потрясающий человек, интеллектуал невероятный. Наталья Кимовна дала мне огромное количество знаний и умений, она помогла мне выстроить вторую октаву до третьей в верхнем участке диапазона, выровнять тембрально весь диапазон голоса, тем самым проложив мне дорогу к оперным партиям первого положения, таким как Амнерис и Любаша. Низкий поклон и бесконечная моя благодарность!
– Помните свою первую большую роль?
– Повторюсь, мне очень везло. В начале 2000-х годов с Астраханским музыкальным театром сотрудничали высококлассные специалисты из Большого театра. Михаил Александрович Панджавидзе, тогда начинающий свой творческий путь режиссёр Большого театра, приехал ставить к нам «Евгения Онегина». Он и стал первым режиссёром, который научил меня великому мастерству перевоплощения. Он научил меня правилам сцены, «гонял» страшно, за что я ему очень благодарна. Дирижировал этим спектаклем Павел Евгеньевич Клиничев – ученик самого Эрмлера!!! Он очень поддерживал меня во время спектакля. А мне даже молчать при нём было волнительно, не то что петь! Вот они-то вдвоём и доверили мне первую значимую в моей жизни партию Ольги во всем известной опере П.И. Чайковского. И это была моя первая большая роль, которую очень люблю и исполняю на протяжении всего своего творческого пути. Конечно, мне было очень сложно. Михаил Александрович привык работать с профессионалами. А я не высыпалась с мальчиками, вся «зелёная» от усталости приходила в театр, репетировала до позднего вечера. А по ночам учила мизансцены, тогда у меня было мало практики и всё запоминалась сложно. Это сейчас я быстро «схватываю» мизансцены, музыкальный материал на любом языке. В моей творческой жизни было много значимых событий и встреч, которые значительно повлияли на моё творчество. Были встречи с Ириной Константиновной Архиповой, Марией Биешу, Владиславом Пьявко в рамках конкурса имени Глинки; с Галиной Алексеевной Писаренко и Элизабет Байс в рамках конкурса «Белая акация». Позднее судьба мне подарила мастер-классы и дружбу с блестящим певцом и эрудитом, солистом Пражской оперы Владимиром Ковалем. Появилась возможность получить несколько уроков с великой дивой современности, певицей с мировым именем, контральто Еленой Заремба! И это огромное счастье!
В «Царицынская опере» спела все главные меццо-сопрановые партии
– Когда же случился театр «Царицынская опера»?
– В 2005-м первый раз приехала в «Царицынскую оперу». Одного солиста я уже знала, сегодняшний художественный руководитель театра «Царицынская опера» Николай Георгиевич Черепанов приезжал в Астрахань на постановку оперы «Иоланта» П. И. Чайковского, блестяще исполнял роль Водемона, я пела в этом спектакле партию Лауры. С 2006 по 2008 год Михаил Александрович Панджавидзе был художественным руководителем «Царицынской оперы», куда и пригласил меня. Я тогда подумала, почему нет? Новый театр, новые эмоции, новый опыт только на пользу любому солисту. Правда, долгие семь лет я разрывалась между двумя городами. Учила новые партии, готовила концертные программы в Астрахани. Одна ночь в поезде – и воплощаю в жизнь все выученное и спетое в «Царицынской опере» и на других концертных площадках Волгограда. Мальчики уже учились в школе, и поначалу я не хотела их «срывать» с места, потом решилась на переезд от усталости, бесконечных расставаний. Теперь я волгоградка, в «Царицынской опере» прослужила 15 лет, чем безмерно горжусь! Но с астраханской землёй связь не утеряна. Я часто бываю в Астрахани с концертами, участвую в постановках Астраханского театра оперы и балета, в фестивалях Барсовой и Максаковой, сотрудничаю с любимой альма-матер и благотворительным фондом «Возрождение астраханского органа». Просто приезжаю в гости к друзьям и любимым педагогам.
– В Волгограде, наверное, на вас сразу посыпались главные роли?
– Посыпались, но не сразу… Постепенно. Важно было зарекомендовать себя как профессионала. Моя первая партия в «Царицынской опере» – Лель в опере «Снегурочка» Н.А. Римского-Корсакова. Работали с Вадимом Николаевичем Венедиктовым, потрясающим дирижёром, от него шла такая мощная энергетическая поддержка! Музыкант с большой буквы! Следующая постановка – «Чио-Чио-Сан» Дж. Пуччини и роль Сузуки. Дирижёром-постановщиком этой оперы был Михаил Александрович Аркадьев, потрясающий пианист и музыковед, концертмейстер самого Дмитрия Хворостовского на протяжении 13 лет. У меня перехватывало дыхание от возможности соприкоснуться с величием и масштабностью личности. Кстати, Михаил Аркадьев рассказывал о невероятной трудоспособности и самоотдаче Хворостовского, который говорил: «Если не петь – лучше умереть». Согласна с этим утверждением на 100%. Далее были партии Весны, Жрицы, Любаши, Амнерис, Княгини и Кармен…
– Какие роли на иностранных языках вы исполняли?
– В основном на итальянском языке. Как известно, корни оперного пения в Италии, и этот язык считается самым благоприятном для оперного пения. Партия Амнерис из оперы «Аида» Дж. Верди… «Чио-Чио-Сан» исполняли с Екатериной Головлевой, сложнейший дуэт цветов Сузуки и мадам Баттерфляй. Это была очень красивая сцена: лежали на сцене головой к оркестровой яме, не видя друг друга и дирижёра. Архисложная задача спеть вместе и чисто. С Михаилом Аркадьевым долго и тщательно работали над этим дуэтом, стараясь выстроить интервалы максимально чисто, прислушиваясь к колебаниям наших голосов. Титанический труд до поздней ночи! В результате дуэт был исполнен почти идеально. Очередная победа на пути самосовершенствования. В партии Амнерис посчастливилось дебютировать с дирижёром Королевским театром «Ковент-Гарден» Эммануэлем Зиффертом! Музыкальный язык способен сломать все языковые барьеры. Получилось очень плодотворное творческое единение в работе над этой сложнейшей и в вокальном, и в эмоциональном смысле партией. И это невероятное счастье, когда результат превосходит все ожидания! Моя любимая Кармен на французском языке. Этот язык сложен фонетически, но как нереально красиво звучит голос при пении на нём! Был опыт пения на арамейском, идиш, английском, арабском языках в оратории Карла Дженкинса «Stabat Mater». Признаюсь было нелегко…
– Ольга, удалось ли вам исполнить партии, о которых вы мечтали, и есть ли роли, которые не отпускают до сих пор?
– В театре «Царицынская опера» я спела почти все партии, о которых мечтала, за что благодарна театру и судьбе! С годами голос крепнет, как говорят, матереет (для меццо-сопрано это очень важно), и для меня открылись возможности, которые ранее казались практически недостижимыми. Мой вокальный путь довольно тернист. Ещё в музыкальном училище я «болела» Любашей из «Царской невесты» Н.А. Римского-Корсакова, но изначально не хватало мастерства и диапазона голоса, поэтому партия Любаши у меня «созрела» только в «Царицынской опере». О партии «Кармен» Ж. Бизе я даже не хотела слышать, так как считала, что никогда не смогу её исполнить по-настоящему: качественно вокально и актёрски. Очень сложный и «не мой» образ. Но прежний художественный руководитель, Михаил Романовский, практически насильственным образом (смеётся) меня заставил её выучить. Изначально я сомневалась, думала, что не справлюсь, но у меня все получилось. Правда, петь французскую музыку на русском языке для меня кощунственно. И тогда у меня появилось навязчивое желание исполнить Кармен на языке оригинала. Ведь композиторы мыслят на языке своего произведения, и все смысловые акценты, музыкальные фразы были выстроены на французском языке, а не на русском. Мне повезло, что у сегодняшнего директора «Царицынской оперы» Леонида Борисовича Пикмана были те же планы на постановку, и мечта спеть Кармен на французском осуществилась. Режиссёром-постановщиком новой оперы «Кармен» был приглашённый Григ Скоморовски. Так я неожиданно встретила на своём творческом пути единомышленника, что довольно редко бывает, так как у режиссёров всегда своя концепция, и задача артиста – воплотить её в жизнь. А тут концепция постановки Грига и моё чувствование роли Кармен совпали! Мы совпали эмоционально, «были на одной волне» во взглядах на образы и характеры. Кармен в этой постановке очень близка мне по характеру, она хулиганка и это ужасно весело! Кстати, ни у одного режиссёра больше я не встречала такой интерпретации роли Кармен. А мечтаю я о партии Азучены в «Трубадуре» Дж. Верди, она выучена и ждёт своего часа. Очень хочется надеяться, что наш театр поставит эту невероятно красивую и насыщенную событиями и страстями оперу. В ней есть всё: шлягерные мелодии, потрясающе красивые арии и ансамбли, очень сложный сюжет, сродни триллеру. И в нашем театре есть все голоса, необходимые для исполнения.
– Как интересно: каждая из ролей занимает определённое место в вашей жизни. И как им удаётся «уживаться» вместе?
– Да очень трудно им «уживаться»… Каждая требует своего «места под солнцем». Есть некие файлики в голове: музыка звучит – и тот или иной файл запускается вместе с ролью. Есть такая шутка, что хороший артист – человек с сильно расшатанной нервной системой. И это близко к истине. Каждую роль я проживаю, пропускаю через душу… А сами героини живут отдельно, трансформируясь вместе со мной. Периодически они переосмысливаются, ведь мы живём, приобретаем жизненный опыт, и вместе с ним преображаются и оперные героини. Получается, я проживаю много жизней – Любаша во мне живёт, Ольга тоже, Кармен, Лаура, Вакх и Лель, Амнерис. И ещё нерождённая Азучена. Зато со всеми нами трудно в быту (смеётся). У меня сложный характер, может быть, из-за того, что психика поделена на множество частей. Ведь помимо ролей у меня много сольных концертных программ, в которых, как известно, каждое произведение – как одна маленькая жизнь. Признаюсь, я не могу полностью отключаться от работы дома и в жизни, так как наша профессия – это круглосуточный труд. Для моих близких и окружающих это сложно, поскольку перед спектаклями я перестаю быть сама собой, я полностью перевоплощаюсь в свою героиню. Я люблю жить на сцене. И это для меня безумно интересно!
Роман только с оперой
– Ольга, какие отношения с музыкой в вашей семье?
– Мой супруг – гитарист-эстрадник. Мы познакомились в музыкальном училище. Очень талантливый человек, пишет музыку, все также сохраняет прекрасную технику игры на гитаре. Однако уже много лет назад он принял решение поменять сферу деятельности. Музыкант – очень зависимая профессия, не очень стабильная в плане финансов. Когда образовалась семья и появились дети, он сменил сферу своей деятельности. Иногда мы с ним поем романсы на праздниках и в гостях, у нас прекрасный дуэт. Для всех друзей и близких наши выступления – самый лучший подарок.
– Мальчики росли в такой творческой обстановке. Какую они любят музыку?
– Им сейчас по 20 лет. Они, как большинство современной молодёжи, любят рэп, рок. Мы не хотели, чтобы они профессионально обучались музыке, у них было достаточно кружков и секций, среди них художественная школа, карате, плавание. Сейчас я многое пересмотрела, на мой взгляд, все-таки детки должны учиться музыке для общего развития. Музыка позволяет обогатить духовный мир, она буквально бережёт человеку душу, проникает в самые сокровенные глубины сердца. Мои сыновья получили разностороннее образование, они творческие и очень самостоятельные. После окончания экономико-технического колледжа они сами поступили в ВолгГТУ. Надеюсь, что и в будущем они выберут успешный путь для реализации своих талантов и способностей.
– Всем известно, что актёрская профессия требует постоянной работы над собой. Семья – это тоже труд, и немалый, а в актёрской среде разные соблазны, предложения?
– У меня муж и двое детей, а это серьёзный аргумент. Я всех люблю, со всеми дружу, хотя характер у меня не из лёгких. «Неуставные» отношения, романы очень мешают объективному восприятию и оценке реального соответствия творческого и профессионального роста артиста. У меня единственный роман – с оперой и моим родным театром.
Перед сном звучит симфонический оркестр
– Не раз слышала, что у солистов-вокалистов музыка звучит повсюду, даже в привычных звуках города.
– Я с детства слышу музыку, когда засыпаю. В моей голове звучит целый симфонический оркестр. И это происходит в том самом пограничном состоянии, когда я ещё не уснула и уже не бодрствую. Каждый раз божественно красивые и новые мелодии сопровождают меня, засыпая, я думаю, что было бы замечательно записать их…
– Ого, целый симфонический оркестр…
– Люди, которые наделены слухом, голосом и любовью к музыке, на мой взгляд, самые счастливые на планете. Бывают всякие трудности и проблемы, сложные периоды. Я всегда начинаю петь, когда мне хочется «выключится», отвлечься и найти успокоение. Я начинаю заполнять своё пространство музыкой, а после мне всегда становится намного легче. Я всегда говорю: «Господи, спасибо, что в моей жизни есть музыка!». Сейчас в театре буквально на подходе новый спектакль «Моцарт больше, чем любовь». Иногда я прихожу на оркестровую энергетически обесточенная, но от музыки великого гения композитора столько позитива, такое солнечное настроение появляется! Музыка Моцарта созвучна с моим внутренним миром, хотя в исполнении очень сложна для моего голоса. Она восстанавливает баланс между телом и душой, появляется, если можно так сказать, осознанная позитивная энергия от этих гармоний и созвучий. Музыка – это вибрации, упорядоченные с помощью определённых звуков. Физики давно установили, что музыкальные вибрации вступают во взаимодействие с вибрациями нашего тела. Музыка Моцарта несёт исцеляющий эффект.
– Тоже не раз слышала буквально о целебном воздействии музыки Моцарта. Надеюсь, что зрителям нового спектакля будет интересно увидеть оригинальную постановку и послушать музыку великого композитора.
– Да, музыка Моцарта буквально лечит душу. А концепция нового спектакля очень интересная, каждый узнает много нового о жизни гения, его взаимоотношениях с людьми и услышит редко исполняемую музыку композитора. Очень яркий сценарий написан режиссёром-постановщиком Михаилом Косилкиным. Правда, петь инструментальную музыку очень сложно, венские классики требуют предельной точности при исполнении, совмещённую с вокальной лёгкостью и артистизмом. И это очень сложно и интересно одновременно, поскольку «прокачивает» мастерство вокалиста. А ещё спектакль необычайно красивый, невероятные костюмы, белые парики… Боюсь заранее много всего говорить, но очень надеюсь, что у нас всё получится.
– В репертуаре театра есть любимая многими барочная опера «Ариадна» Дж. Ристори.
– Да! И самый большой поклонник этой оперы – директор нашего театра Леонид Борисович Пикман. Насколько помню, он не пропустил ни одного спектакля. И я его очень понимаю. Однажды мне пришлось слушать «Ариадну» из зала, потрясающие ощущения: такая гармония в душе, лёгкость, светлые ощущения. Вообще, музыка эпохи барокко – это что-то потрясающе красивое, гармоничные вибрации и утончённость музыкального вкуса. Время тогда было изысканное и рафинированное. Размеренная медлительность бытия и спокойствие существования, в отличие от нашего сумасшедшего ритма жизни. Спокойствия и выдержки нам сейчас не хватает.
Время отдавать знания и пробовать новое
– Ольга, вы успешно выступает с концертными программами, которые не только созданы под вас, но и написаны вами…
– Для всех своих сольных концертных программ я пишу сценарии сама, выстраиваю их по режиссуре, иногда вплетаю в структуру музыкального текста поэзию. Я люблю сложные актёрские задачи, мне важно донести публике информацию об авторском замысле каждого произведения и концепции концерта в целом. Каждое выступление должно включать эмоциональную, интеллектуальную нагрузку. Певец должен знать, для чего он вышел на сцену. Дважды мне посчастливилось быть режиссёром концертов в «Царицынской опере»: «История любви» и «Любовь – волшебная страна». Об успехе этих концертов не могу судить, это прерогатива публики и руководства театра, но для меня это был очень интересный и позитивный опыт! Когда-нибудь придёт время, когда захочется отдать накопленное, а через режиссуру можно поделиться знаниями и опытом. Иногда подумываю получить режиссёрское образование, но это, возможно, случится к закату моего певческого пути. Пока в вокальном плане «есть ещё порох в пороховницах» (смеётся).
– У вас успешная творческая жизнь и впереди много планов...
– Подарок судьбы – вся моя творчески насыщенная жизнь. Ко мне приходят разные возможности и прекрасные предложения. Предназначение, судьба, судьбоносные встречи для меня не просто слова. Всё в жизни складывается благоприятно, если человек выбирает свою дорогу. Высшие силы следят за направлением, если даже по стечению обстоятельств вдруг свернул налево или направо, то всё равно придёшь к намеченному пути. Важно прислушиваться к себе, проживать каждый день здесь и сейчас. Я живу по принципу – лучше сделать и расстроиться, чем вообще ничего не делать! Многое получается у меня хорошо, поскольку для меня важно делать свою работу качественно, с максимальной выработкой коэффициента полезного действия. Я так устроена, что работа для меня – главный отдых, я работаю без выходных. В понедельник у творческих сотрудников в театре – выходной, а у меня педагогическая работа в Волгоградской консерватории имени П.А. Серебрякова. Новые проекты, спектакли, гастрольные поездки – это моя жизнь. А цель и жизненная задача – отдавать и приносить радость моей любимой публике своим вокальным и творческим мастерством. Как известно, Божий дар пения надо отрабатывать, поэтому я работаю на износ, живу как в последний день, пою как в последний раз. И мне это нравится! Считаю, что я обязана делиться тем, чем меня наделили от природы. И это, не побоюсь слова, моя миссия. Я живу самим процессом роста над собой, а когда оглядываюсь назад, то с радостью осознаю насыщенность событиями своего творческого пути. И надеюсь, что впереди меня ждёт ещё очень много всего интересного и прекрасного!
Анжела Буцких
