Если бы еще год назад кто-нибудь осмелился назвать Романа Гребенникова диссидентом, участь безумца была бы предрешена. Пришлось бы несчастному отбиваться в суде от мэрских юристов, потому что не было у федеральной власти чиновника лояльнее, а у «Единой России» функционера преданнее волгоградского мэра.
Появление на местных сайтах публикации из The Financial Times «Инакомыслящих мэров в России вытесняют» вогнало местный политбомонд в легкий ступор. Ведь если верить сочинившему ее автору, отставка «волгоградского Шварценеггера» случилась исключительно по причине его демократических убеждений. Если же учесть то, с какой скоростью расползлась статья по дружественным Гребенникову СМИ, можно смело предположить, что интерес у иностранных журналистов к нашему отставному градоначальнику возник не случайно. Зачем ему это надо, спросите вы? Попробуем разобраться.
Как-то на заре своей политической карьеры депутат облдумы и руководитель ее коммунистической фракции Роман Гребенников, разоткровенничавшись на одной из пресс-конференций, сообщил, что в юности был противником коммунизма. Но к 22 годам поумнел и кардинально поменял свои убеждения.
Предосудительного в этом ничего нет — человек с годами может меняться. Но как-то очень странно трансформация эта совпала с появлением в нашей области губернатора-коммуниста Николая МАКСЮТЫ. В декабре 1998 г., когда Гребенников стал депутатом, власть КПРФ в области была безраздельной. Ясно, что со своим студенческим вольномыслием долго бы ему пришлось карабкаться по карьерным ступеням, а тут на тебе — сразу блюдечко с красной каемочкой, а на нем депутатский мандат. А уже через два года за послушание — место спикера в прокоммунистической облдуме.
Думаю, что первые сомнения в верности идей марксизма-ленинизма закрались в голову Романа после того, как Дума пополнилась членами «Единой России» и они стали теснить его с места спикера. Какое-то время он еще держался благодаря покровительству АПАРИНОЙ и Максюты, но вскоре стало ясно, что регион катастрофически теряет свой красный пояс. Даже губернатор в последние годы стал открыто агитировать за «Единую Россию». Последним периодом активности Гребенникова-коммуниста стали выборы главы Волгограда весной 2007 г., на которых он победил как раз при поддержке левого электората. Но уже к осени отношения его с КПРФ заметно остыли. В октябре он заявил о том, что приостанавливает членство в партии и становится сторонником «Единой России». Время было, как и теперь, предвыборное, и город тут же заполнили билборды с лучезарно улыбающимся мэром на фоне единороссовской символики.
Такого коварства коммунисты не ожидали, и Апарина еще долго опровергала факт ухода Гребенникова из партии, напоминая, что он не простой член, а целый кандидат в члены ЦК КПРФ. Смириться с потерей им пришлось только в апреле, когда экс-мэр официально заявил о своем вступлении в «партию власти». Не сдерживая обиды, Апарина назвала поступок бывшего однопартийца предательством.
И опять мы могли бы сказать, что человек может менять свое мировоззрение с опытом, с должностью, в интересах города, наконец, если бы не излишняя ретивость новообращенного. По заявлениям мэрских СМИ, не было у «медведей» партийца активнее. И когда в стране стали открываться общественные приемные лидера партии, Гребенников организовал такое представительство одним из первых. Теперь слова «я и Путин» просто читались на вдохновенном лице градоначальника. Жаль, что сам Владимир Владимирович о том вряд ли догадывался, но это недоразумение Роман Георгиевич решил исправить, проникнув в телестудию, где премьер в прямом эфире отвечал на вопросы граждан. Вопрос ему задать удалось, но насмешил при этом градоначальник всю страну. Во-первых, посетить это мероприятие не пришло в голову больше ни одному чиновнику — ведь это общение лидера с народом, а не с подчиненными. Во-вторых, Путин не узнал руководителя своей приемной и на вопрос отвечать не стал, посоветовав решить проблему через губернатора. Что и правильно — чиновникам все же субординацию соблюдать положено.
Дальше — больше. Чувствуя, что оголтелый самопиар и, скажем так, неоднозначные управленческие решения главы Волгограда вызывают все больше вопросов у однопартийцев, Гребенников стал чаще и настойчивее посматривать по сторонам. Вылилось это в помпезную кампанию создания совета малых партий и подписания соглашений с общественными организациями. Смысл такой многоходовки был один — найти очередной запасной аэродром, когда терпение единороссов совсем лопнет и попросят на выход. Особая активность «полигамного партийца» в этот период была замечена в направлении «Справедливой России» и ее лидера Олега МИХЕЕВА. После шумной отставки Романа Георгиевича все уже решили, что экс-мэр от «справедливых» в Госдуму РФ подастся, но в последнее время альянс их явно стал разрушаться. То ли потому, что перспективы у партии туманом покрылись, то ли потому, что над Михеевым стали сгущаться тучи из уголовных дел, а Гребенникову к чужим грешкам прислоняться нет никакого резона. Да и скуповат, говорят, местный олигарх. На свою кампанию денег, может, и наскребет, а на других тратиться — это уж извините. А кто же вложит средства в поиздержавшегося за последние месяцы отставного градоначальника? В общем, судя по последним публикациям в гребенниковских СМИ, отношения партнеров не заладились.
Между тем в Госдуму, как на ближайший трамплин для возвращения в большую политику, Гребенников будет пробиваться любыми путями. Выбор невелик — все уже перепробовал. Разве что к «Правому делу» прибиться. Лидер ее — олигарх вполне состоятельный и устойчивый, над рейтингом работает старательно, кампанию, судя по всему, проводить намерен масштабную, за таким паровозом можно куда хочешь уехать. Если это действительно так, становится понятен и смысл заморской публикации про диссидентство. Надо же с чего-то начинать очередное политическое превращение. Теперь главное окуклиться хорошенько, а время подойдет — развернутся крылышки новорожденной политической бабочки нужного моменту окраса. И польются, как когда-то за Геннадия Андреевича, а потом за Владимира Владимировича, сладкие речи за Михаила Дмитриевича. Вот только с местным электоратом «Правого дела» непонятно как быть. Он-то точно помнит все реинкарнации нашего доморощенного «Арнольда».
