Сталин жил в «Столичных номерах», ездил на «Паккарде» и выпускал газету

Как будущий вождь отстоял город его имени

Царицын стал именоваться Сталинградом в 1925 г., получив свое название в связи с событиями 1918 г. Будущий вождь народов, а на тот момент малоизвестный нарком по делам национальностей Иосиф Сталин 6 июня прибыл в Царицын, куда командировала его за хлебом голодающая столица. Будущий вождь собирался пробыть в нашем городе недолго — за несколько дней организовать сбор и отправку продовольствия на север, а затем ехать на Кубань. Однако ему пришлось изменить планы.

Поручение учителя

«Катастрофа перед нами, — писал Ленин в «Письме к питерским рабочим», — она придвинулась совсем, совсем близко. За непомерно тяжелым маем идут еще более тяжелые июнь, июль и август. Перед нами теперь, летом 1918 г., может быть, один из самых критических переходов нашей революции».

Голод, каждая корка хлеба на счету. Соседние с Москвой губернии тогда жили привозным хлебом, на Украине хозяйничали немецкие империалисты, а необъятные поля Сибири были отрезаны чехословаками. И только юго-восток страны пока оставался свободным. Это был обширный, богатый хлебом край — Дон и Кубань. Но и здесь уже наступали полки генерала Краснова, поддерживаемые кулаками и частью казачества. Надо было взять хлеб под пулями врага и доставить его в рабочие центры по разрушенным железнодорожным путям. Ленин поручает это непростое дело своему ученику — 38-летнему Иосифу Сталину.

Молодожены и латышские стрелки

В Царицын Иосиф Сталин приехал с молодой женой, 17-летней Надеждой Аллилуевой, и отрядом 4-го московского советского полка в 450 чел., в числе которых было 100 латышских стрелков. Поездом привезли и броневик. Среди историков существует версия, что именно в Царицыне Сталин и Аллилуева официально оформили свои отношения, однако точного подтверждения этому не имеется. Как бы то ни было, Надежда недолго пробыла в городе, возвратившись в Москву.

В Царицыне Сталин близко сошелся с Климом Ворошиловым — нарком по военным и морским делам также находился здесь с женой Екатериной. Известно, что до конца жизни Ворошилов единственный называл Сталина его старой партийной кличкой Коба и обращался к нему на ты.

Первое время Сталин жил прямо в вагоне спецпоезда, затем перебрался в гостиницу «Столичные номера» (ныне — «Волгоград». — Прим. авт.), где в то время развернулся Чокпрод — Чрезвычайный областной продовольственный комитет Юга России. В распоряжении наркома был личный автомобиль — огромный американский кабриолет «Паккард Твин-Сикс», что в переводе означает «двойная шестерка». Y-образный мотор этого гиганта стал первым в мире многоцилиндровым агрегатом. Несколько десятков этих автомобилей закупило для военного ведомства еще царское правительство. Один из них — темно-зеленый, с огромными спицованными колесами и декоративным оформлением радиатора типа «шляпа жандарма» — попал к Сталину. Жена Ворошилова быстро поняла, что между наркомами очень хорошие отношения, и, не слишком церемонясь, разъезжала по царицынским магазинам на крутом авто. О барском поведении окружения Сталина затем неодобрительно отзывалась партийная «Правда». А будущий вождь народов так полюбил эту машину, что, вернувшись в Москву, попросил шофера Ильича Николая Гиля, занимавшего должность начальника ГОНа — гаража особого назначения, — найти ему такой же в столице. Что и было вскоре исполнено.

Лобогрейки и ластики

Прибыв в Царицын Сталин сразу же телеграфирует Ленину: «..несмотря на неразбериху во всех сферах хозяйственной жизни, все же возможно навести порядок… я принужден поставить специальных комиссаров, которые уже вводят порядок, несмотря на протесты коллегий. Комиссары отрывают кучу паровозов в местах, о существовании которых коллегии не подозревают. Исследование показало, что в день можно пустить по линии Царицын — Поворино — Балашов — Козлов — Рязань — Москва восемь и более маршрутных поездов. Через неделю объявим «хлебную неделю» и пустим сразу около миллиона пудов…». Далее идет еще несколько страниц с предложениями, как обеспечить выполнение плана. Сталин подробно указывает, какие именно товары нужны для обмена на хлеб: «вилы, топоры, гвозди, болты, гайки, стекла оконные, чайная и столовая посуда, косилки и части к ним, заклепки, железо шинное, круглое, лобогрейки, катки, спички, части конной упряжи, обувь, ситец, трико, коленкор, бязь, мадаполам, нансук, грисбон, ластик, сатин, шевиот, маринсукно дамское и гвардейское, разные кожи, заготовки, чай, косы, сеялки, подойники, плуги, мешки, брезенты, галоши, краски, лаки, кузнечные, столярные инструменты, напильники, карболовая кислота, скипидар, сода». Ленин поддерживает все предложения Сталина, и спустя месяц начинают поступать сообщения: «Получите 160 вагонов хлеба, 46 вагонов рыбы». Составы с продовольствием шли без перебоев. Москва получила 1160 вагонов, Петроград — 207, Калуга — 50, Нижний Новгород — 140, Иваново-Вознесенск — 81, Ярославль — 67, Смоленск — 28 и так далее. Всего за 24 дня с юга страны было получено около 2 млн пудов хлеба.

Вредитель Носович

Одновременно с титанической работой по снабжению продовольствием развернулась деятельность Сталина по обороне Царицына. Эта деятельность обоих наркомов до сих пор вызывает ожесточенные споры между историками. Бывший семинарист Джугашвили военного образования не имел. Как не имел его и Клим Ворошилов. По первой версии, из-за неграмотного руководства войсками красные под Царицыном понесли большие и неоправданные потери. Оппоненты утверждают, что в высших органах командования тогда было много старых военных специалистов, не сумевших подстроиться под условия гражданской войны, а то и просто предателей. Так, арестованный в начале революции как опасный контрреволюционер генерал Носович был освобожден и поставлен во главе штаба лично Троцким. Прибыв в Царицын с директивами контрреволюционного савинковского национального центра, Носович успел нанести большой вред, прежде чем был разоблачен. Переметнувшись к белым, он сам об этом рассказал в печати, признав, что только бдительность Сталина помешала сдаче Царицына белым. В Царицыне, не жалея средств на пропаганду, Сталин начал выпуск газеты «Солдат революции». Вместе с рабочими он часто выезжал на фронт. В истории сохранился рассказ Петра Чекунова, бывшего командира казачьего советского полка: «На передовые позиции подкатила легковая машина. В ней было четверо. Двух я хорошо знал: военкома 2-го Донского округа Бахтурова и начальника северного участка 10-й армии Колпакова.

— Где командир полка? — спросил один из незнакомых мне начальников.

— Я за него! — ответил я и подошел.

Окликнувший подал руку:

— Сталин, — негромко назвался он.

— Ворошилов, — представился второй.

Разговор шел под свист пуль. Но никто из моих собеседников не обращал на это внимания. «Обстрелянный народ, — подумал я, — с такими не пропадешь».

Ворошилов в мемуарах писал: «Там, где было относительно спокойно и благополучно, где мы имели успехи, там не было видно Сталина. Но там, где в силу целого ряда причин трещали красные армии, где контрреволюционные силы, развивая свои успехи, грозили самому существованию Советской власти, где смятение и паника могли в любую минуту превратиться в беспомощность, катастрофу, — там появлялся Сталин. Он не спал ночей, он организовывал, он брал в свои твердые руки руководство, он был беспощаден и — создавал перелом, оздоровлял обстановку».