Одно из деревьев у памятника маршалу Жукову носит имя защитницы Сталинграда Зои Кабановой.
Довоенная жизнь моей героини была непростая: в три года — сирота, потом Сталинградский детдом, школа, мединститут. Но когда грянула война, она еще не знала, что самое страшное впереди.
Раненых не жалели, а спасали
— На войну я отправилась утром 22 июня 1941 года. Мы с подружками по общежитию только что сдали экзамены за первый курс и в выходной решили отоспаться. Но рано утром — стук в дверь: «Вам повестка в военкомат», — помнит Зоя Григорьевна первый день войны, будто вчерашний.
Студентов-медиков направили на железнодорожный вокзал Сталинград-1. Там в подвале и жили, и учились на курсах санинструкторов. А когда с фронта пошли санитарные поезда, учеба закончилась и началась круглосуточная работа на сортировке раненых.
К лету 1942 г. в Сталинграде работали более тысячи военных госпиталей. Прибывающих легкораненых разгружали прямо на вокзале, перевязывали и развозили туда, а тяжелых переправляли за Волгу, для отправки в глубокий тыл. Эшелоны с бойцами шли один за другим, и санинструкторы сутками не могли присесть.
— Но это было только начало. Если все лето железную дорогу и вокзал бомбили изредка, то 23 августа все изменилось. Не успели мы выслушать сообщение о начале бомбежки и спрятаться в своем подвале, как над городом черными тучами полетели немецкие самолеты. Отбомбившись, они уходили на запад, а в небе появлялись другие стервятники, — рассказала Зоя Григорьевна.
Однако железная дорога продолжала работать, и все санинструкторы по-прежнему должны были выходить на разгрузку раненых. В этой мясорубке началась срочная эвакуация, и Зою с подругами перебросили в помощь персоналу армейского госпиталя легкораненых № 2323. Перед молоденькими девчонками поставили задачу: собирать по городу раненых и сопровождать их к волжской переправе.
Сколько беспомощных бойцов они спасли, никто не считал. Работа была такой тяжелой, что в памяти не осталось ни лиц, ни фронтовых историй.
— Представь, что немецкая «рама» бомбит наш паром, тот кренится, раненые падают в воду, тонут! А ты ныряешь и ныряешь за ними, пытаясь спасти — и не успеваешь. Это самое страшное, — считает Зоя Григорьевна.
Фото на память
В сентябре 1942 г. немцы прижали защитников Сталинграда к Волге, оставив им до воды буквально метры. Из штаба 38-й мотострелковой бригады, в которую прикомандировали Зою Кабанову с подругами, вынесли знамя части, бойцы встали на колено и дали клятву: «Умрем в бою, потому что за Волгой для нас земли нет».
Рядом оказался человек с фотоаппаратом. Вернее, это был наводчик орудия сержант Клочков, который в свободные минуты снимал бойцов, а потом печатал фотокарточки.
— Когда он уходил в бой, оставлял фотографии в медсанчасти — на хранение. А возвращался — забирал, чтобы передать их с оказией во фронтовую газету. Незадолго до 2 февраля 1943 г. сержант был ранен и умер в госпитале, а у меня остались шесть или семь маленьких фотокарточек. Среди них и та, где мы клянемся у знамени.
Фотографии санинструктор проносила с собой до конца войны. Правда, нельзя сказать, что в целости и сохранности: в долгой дороге на Берлин они изрядно помялись и поистрепались.
— Я берегла их до середины шестидесятых годов. Но когда шла подготовка к одному из юбилеев сталинградской победы, эту память о войне у меня попросили музейные работники. Сказали: «Вы не сбережете, а мы придадим им достойный вид», — объяснила моя собеседница. — И, правда, через много лет на одном из мероприятий в музее-панораме ветеранам дарили наборы открыток. Я глянула: среди них и та, где мы клянемся у знамени…
Наказ молодым — беречь мир
На Курской дуге она вытаскивала раненых из горящих танков, по Украине шла мимо виселиц и сожженных деревень, вместе с товарищами брала Будапешт, форсировала Одер и, наконец, встретила победу в Берлине. Вернувшись в Сталинград с двумя медалями «За боевые заслуги», медалями «За оборону Сталинграда», «За отвагу» и другими наградами, гвардии старшина Кабанова взялась налаживать мирную жизнь. Днем она работала на стройке, а вечером училась в институте, после окончания которого несколько десятилетий проработала на домостроительном комбинате.
Но все-таки главный результат ее жизни — трое детей, пятеро внуков и столько же правнуков. Все работают, и только одна праправнучка пошла в первый класс, а другая пока пытается вставать на ножки. И своим, и чужим детям Зоя Григорьевна не устает рассказывать о Сталинграде и наказывать: берегите мир.
Уйдя на пенсию, она больше четверти века работала в совете ветеранов Дзержинского района. Каждый день приходила к восьми утра, а по выходным и праздникам отправлялась с подругами на митинги, субботники, встречи с молодежью. Когда у памятника маршалу Жукову высадили каштановую аллею, каждому дереву присвоили имя известного в районе человека, в том числе и Зои Кабановой.
Алла САВЧИШИНА.
