Бывший силовик представил свои доводы.
В Южном окружном военном суде Ростова-на-Дону продолжается процесс по уголовному делу экс-главы СУ СКР по Волгоградской области Михаила Музраева и известного в Волгограде предпринимателя Владимира Зубкова. Бывшему силовику инкриминируют три статьи УК РФ, в том числе совершение теракта, где пострадавшим признан губернатор региона.
«Городские вести» собрали 10 основных тезисов Михаила Музраева, озвученные им в ходе судебных заседаний.
1. О мести из следственного изолятора.
Бывший глава СУ СК России по Волгоградской области отрицает все обвинения. Михаил Музраев придерживается своей линии защиты.
— Категорически не согласен с предъявленным обвинением. Считаю его основанным на фальсификациях и оговоре со стороны лиц, в отношении которых мной осуществлялось уголовное преследование, — сообщил генерал в суде. — Преступники, которые находятся в СИЗО и обвиняются в совершении особо тяжких преступлений, пытаются избежать предусмотренной законом ответственности за свои действия и мстят за мою работу. Их показания не подтверждаются никакими объективными доказательствами по делу и противоречат реальным обстоятельствам.
2. О неожиданном наличии патронов.
Много вопросов у бывшего главного следователя и к действиях оперативных служб, проводивших обыски в его частном доме.
— В 05.45 утра я был задержан сотрудниками ФСБ РФ при отъезде от своего дома на служебной автомашине, под управлением своего водителя в больницу №25 для прохождения назначенных мне медицинских процедур. Сразу же в моем доме следователями и сотрудниками ФСБ был проведен обыск.
Со слов Михаила Кандуевича, обыск в кабинете производился утром с использованием служебной собаки и участников обыска, которые никаких боеприпасов при обыске не обнаружили, а в 13.00 патроны в количестве 54 штук в трех коробках оказались на самом видном месте — на открытом подоконнике посреди кабинета.
— О неожиданном наличии патронов в моем кабинете сообщил сотрудник ФСБ РФ, когда другие участники обыска и я находились совершенно в другом помещении дома. Около 13.00 следователь изъял три коробки с патронами в моем кабинете и больше ничего в кабинете не делал, так как за 5 часов до этого в кабинете уже был проведен обыск и были изъяты документы и предметы, указанные в протоколе обыска под номерами пунктов с № 3 по 13 включительно, — рассказал Музраев.
То, как оказались патроны в доме генерала, с его же слов, прозвучавших на суде, установить невозможно в связи с отсутствием записей с камер видеонаблюдения.
В протоколе обыска зафиксировано заявление Михаила Музраева о подбросе патронов на подоконник в его рабочем кабинете.
— В соответствии со ст. 144 УПК РФ, заявление требует процессуальной проверки, но следствие не приняло предусмотренных УПК РФ мер, направленных на проверку моего заявления, — заявил в судебном заседании генерал-лейтенант.
3. О «надуманности обвинений».
Работал в интересах властей. Эту мысль генерал СК Музраев также транслировал на суде. В частности, с его слов, по просьбе главы региона занимался возвращением в муниципальную собственность Центрального рынка Волгограда. Музраев полностью отрицает свое участие в поджоге дома на Латошинке.
— Обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 205 УК РФ (теракт), считаю незаконным, необоснованным и надуманным, построенным на ложных показаниях; причастность к совершению поджога дома, в котором проживал губернатор, я отрицаю, — отметил Михаил Кандуевич.
Экс-силовик рассказал свою историю знакомства с главой региона.
— Мы познакомились в 2013 году, задолго до его назначения исполняющим обязанности губернатора Волгоградской области. У меня с ним сложились нормальные, товарищеские отношения, конфликтов между нами никогда не было. Мы могли обсуждать с ним любые вопросы, открыто высказывать друг другу свою позицию по ним.
В конце апреля 2014 года перед руководством правоохранительных и силовых структур исполняющий обязанности главы региона поставил задачу разобраться, в том числе и с ситуацией на Центральном рынке Волгограда.
— О деятельности МУП «Центральный рынок» и его директора Калачева, о Ремезове и его ООО «Центральный рынок», арендовавшем площади рынка, мне ничего не было известно, с Ремезовым и Калачевым я знаком не был, — подчеркнул экс-глава волгоградского следкома.
По словам Михаила Музраева, 16 мая 2014 года на встрече с главой региона последний попросил его заняться Центральным рынком и «сломать незаконные схемы».
4. Обо всех версиях теракта.
В ростовском суде Музраев рассказал и о многочисленных версиях поджога дома на Латошинке. Проверялись следственным путем рабочие, проводившие ремонт в доме главы региона, предприниматели, чьи интересы были затронуты деятельностью губернатора, лица, уволенные из администрации области. Версий было много, все они отрабатывались следственным путем.
— С учетом ситуации на Центральном рынке, с первых дней следствием отрабатывалась версия о причастности к поджогу дома главы региона учредителя ООО «Центральный рынок» Ремезова и его охранников Ушакова и Семисотнова.
Со слов генерала, по его инициативе и под его руководством, подчиненные ему следователи заключили под стражу участников поджога дома губернатора Железнякова, Ушакова, Семисотнова, Кузнецова, заочно привлекли к уголовной ответственности Ремезова за совершенные ими в разные годы преступления.
5. О возможном участии Ремезова в теракте.
Бывший глава СУ СКР по Волгоградской отдельно и достаточно подробно рассказал на суде о бизнесмене Ремезове.
— Имеющиеся в деле материалы свидетельствуют о том, что для Ремезова совершение преступлений, подобных поджогу дома губернатора, является нормой и это преступление было не единственным эпизодом в его жизни. Решение возникающих проблем с бизнес-партнерами на Центральном рынке путем поджога их имущества, проведение акций устрашения в отношении оппонентов по гражданско-правовым спорам в судах путем их избиений использовались Ремезовым неоднократно до поджога дома главы региона, — отметил Музраев. — Для этой цели ими была создана устойчивая преступная группа, которая находилась у него на финансовом обеспечении и совершала по указанию Ремезова преступления в отношении лиц, имевших конфликты с Ремезовым.
6. Об отношениях с Владимиром Зубковым.
В показаниях генерал не обошел стороной и известного в Волгограде бизнесмена.
— Для организации поджога дома губернатора, Ремезову не требовалось чьих-либо указаний. Решения о совершении подобных преступлений он ранее самостоятельно принимал неоднократно, мотивы для мести главе региона у него имелись. И это опровергает версию следствия о том, что указание о поджоге дома Ремезову давались мной через Зубкова.
По словам волгоградского экс-силовика, с Владимиром Зубковым он был действительно знаком, но приятельских, доверительных или деловых отношений у него с бизнесменом нет.
— У нас есть круг общих знакомых, состоящий в основном из бывших и действующих работников правоохранительных органов. Мои отношения с Зубковым определялись дружбой наших детей. Моя дочь с раннего детства занималась рисованием, музыкой и постоянно участвовала в музыкальных конкурсах. Дочь Зубкова является ровесницей моей дочери и также занималась музыкой. Наши дочери неоднократно участвовали в музыкальных конкурсах, проводимых у нас в области и других регионах страны. На этой почве моя жена стала общаться с женой Зубкова, а девочки дружить.
Михаил Кандуевич заявил в суде, что деятельность губернатора не затрагивала интересов Зубкова, в связи с чем оснований организовывать поджог дома главы региона у Зубкова не имелось. В разговорах с Музраевым Зубков никогда не затрагивал деятельность первого лица области, проводимую им политику, не высказывал недовольство в связи с проводимыми в городе мероприятиями.
7. О мотивах мести Ремезова.
Музраев сообщил о мотивах личной мести первому лицу региона со стороны криминальных элементов.
— Ремезов отметил, что это была его личная месть губернатору за возврат Центрального рынка в муниципальную собственность, в результате чего Ремезов и Семисотнов лишились основного источника доходов.
Михаил Музраев озвучил также, что Ремезов терял получаемые от использования мясомолочного и овощного корпусов рынка доходы в размере от 300 до 500 миллионов рублей в год. Бизнесмен лишился возможности компенсировать стоимость произведенных его обществом неотделимых улучшений арендуемого имущества, которая по его подсчетам составляла 203 783 000 рублей, так как проводимые работы не были согласованы с собственником (судебной экспертизой подтверждена сумма в размере 154 203 051 рублей).
8. О том, кому выгоден арест генерала.
Обвиняемый по тяжким статьям Михаил Музраев озвучил свою версию того, кто и зачем его оговорил.
— Ремезов, давая показания об организации им поджога дома губернатора якобы по моей просьбе, озвученной ему Зубковым, преследует цель смягчить свою вину, скрыв истинный мотив преступления — месть, выдать себя невинной жертвой, вынужденной выполнять чужую преступную волю, а заодно и наказать меня за мою принципиальную поддержку действий главы региона по Центральному рынку. У Ремезова и дающих показания о том, что Ремезов рассказывал им о моей просьбе поджечь дом в поселке Латошинка Семисотнова, Калачева, имеются веские основания оговаривать меня с целью мести мне за пресечение мною и моими следователями их преступной деятельности.
9. О раскрытых преступлениях.
Далее Музраев рассказал на суде о том, как оказались за решеткой Ушаков и Семисотнов.
— По моей инициативе были изъяты из полиции и переданы в подчиненное мне управление старые, нераскрытые уголовные дела № 085403, № 083114 по фактам избиения граждан Ершовых и поджога торгового павильона «Царь продукт». И следователи моего управления доказали совершение Ушаковым и Семисотновым этих преступлений, избрали в отношении их меры пресечения — заключение под стражу и предъявили обвинение. По приговору суда Ушаков и Семисотнов осуждены к длительным срокам лишения свободы.
В доказательство своей правоты генерал привел показания Ремезова от 10 июня 2019 года, из которых следует, что последний через своих знакомых в облпрокуратуре коррупционным путем добился прекращения уголовного дела в отношении Калачева, которое было возбуждено по инициативе Музраева.
10. О Кадине, Махмудове и волгоградских ОПГ.
Бывший руководитель регионального СУ СК России подробно остановился в своих показаниях на декриминализации Волгоградской области.
— Возглавляемое мною следственное управление помогало администрации Волгоградской области и губернатору стабилизировать социально-экономическое развитие региона, пополнить бюджет области, — отметил Музраев. — С 240 миллионов рублей в 2013 году до 711,1 миллионов рублей в 2016 году увеличилась сумма возвращенной в государственную казну задолженности по налогам в ходе расследования уголовных дел по преступлениям против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления.
Также генерал СК вспомнил ныне покойного Владимира Кадина.
— Центральный рынок находился под контролем Кадина. В 1993 году директором МУП «Центральный рынок» являлся Муслимов, к которому от Кадина в качестве «смотрящего» был приставлен Ремезов, который контролировал торговлю на Центральном рынке и осуществлял сбор денег с предпринимателей за торговлю на рынке. Собираемые деньги с торговцев шли Ремезову и Кадину, а МУП «Центральный рынок» по существу был отстранен от управления площадями рынка, — пояснил Музраев. — 21 мая 2003 года Ремезов и два подставных лица учредили ООО «Центральный рынок» и Ремезов направил в администрацию города письмо № 1 с просьбой передать в аренду на 10 лет мясомолочный и овощной корпуса Центрального рынка для осуществления торгово–закупочной деятельности. Вновь назначенный директор «Центральный рынок» Калачев своей визой поддержал передачу имущества ООО «Центральный рынок», учредителем которого был его заместитель — Ремезов.
Экс-глава волгоградского следкома подчеркнул, что, таким образом, чиновники уходящей администрации города предоставили возможность распоряжаться муниципальным имуществом директору МУП «Центральный рынок» Калачеву, а по существу Кадину и Ремезову.
— Ложность утверждения Ремезова о моих связях с Кадиным подтверждается следующим: Кадин занимался боксом и в его ОПС, сформировавшееся в девяностые годы, в основном входили спортсмены-боксеры из спортивного клуба «Рокки», которых Кадин знал по совместным занятиям боксом. Примерно в 2000-м году Кадин стал вице-президентом федерации бокса Волгоградской области и стал стремиться легализовать свою деятельность путем расстановки своих людей на различные должности, выдвижения своих кандидатов в представительные органы области и города Волгограда, — рассказал Михаил Кандуевич.
Генерал особо подчеркнул, что за время его работы в должности заместителя прокурора области и руководителя следственного управления СК РФ по Волгоградской области, непосредственно под его руководством подчиненными ему следователями была разоблачена деятельность более 30 преступных сообществ, банд и ОПГ (Ильина, Касимовского, Полонского, Агудова, Чечетко, Кобыльникова, Гогидзе, Долинского и других), члены которых, по оперативным данным, состояли в связи с Кадиным.
— Привлечение под моим руководством и по моей инициативе лидеров организованного преступного формирования Кадина — Махмудова, Кобыльникова, Поташкина, Лопатинского, Серенко, Рогова, входивших в ближайшее окружение Кадина, киллеров ОПГ Зрячева, Мерекина, Шестернина, и других членов ОПГ, предъявление требований к оперативным службам активизировать работу в отношении самого Кадина, возбуждение уголовных дел подрывающих экономическую основу криминального бизнеса, — свидетельствуют о моей принципиальной позиции в борьбе с преступностью и опровергают имеющиеся в деле показания против меня активных членов ОПГ Кадина, — подытожил Михаил Музраев.
Следующее заседание запланировано на 21 сентября. Обвинение должно представить свидетелей по делу, а это около 130 человек. Вполне вероятно, что большая часть людей будет участвовать в судебном заседании дистанционно — при помощи средств видеосвязи.
В суде подтвердит свои показания один из известных в прошлом в Волгограде политических деятелей. Следите за дальнейшими публикациями «Городских вестей».
