Письмо из Волгограда в далекую башкирскую деревню Мечниково пришло еще в середине апреля. Старик Искандер дрожащими руками вскрыл конверт, который принесли ему из сельсовета. Пока он разворачивал лист плотной тисненой бумаги, жена его, Хусникамал, вчитывалась в адрес отправителя. «Администрация Волгограда», — почти по слогам прочитала она и глянула на мужа. По лицу Искандера текли слезы. В этот момент он уже был не здесь, не рядом с ней. В этот момент он видел перед собой горящую Волгу, пылающие руины Сталинграда и своих товарищей, которые падали, вставали, падали и вновь поднимались, бежали вперед — своей грудью защищая город, который для многих из них станет главным городом в их жизни.
Для Искандера Миниярова война началась в сентябре 1937 г. До объявления о нападении немецко-фашистских захватчиков оставалось еще пять лет, а страна уже готовилась к войне — незаметно, потихоньку усиливая состав регулярных войск. Сержанту батальона обеспечения ВВС, Искандеру тогда было 27 лет. Он был уже женат, горячо любил свою Хусникамал, мечтал о будущем увольнении из армии, когда из штаба вдруг пришел страшный приказ. Искандер Минияров выслушал его молча, в бессильной ярости сжимая и разжимая тяжелые кулаки рабочих рук — рук, мечтавших о мирной жизни обычного пахаря.
Осенью 1941-го он уже ехал с товарищами в поезде, который нес их на запад страны, который стремительно падал под натиском немцев. Они еще надеялись, что ад этот скоро закончится, но впереди их ждал Сталинград.
Город на Волге, носивший гордое имя вождя, для каждого советского человека уже был легендой — символом гордости за свою страну. Казалось немыслимым, что город этот может сдаться врагу — как и Москва, и Ленинград. Эти названия были больше, чем именами городов. В них билось сердце Советской Родины — позволить добраться до них было бы преступлением против человечества.
Искандер всегда мечтал побывать в Сталинграде — после армии. Мечта исполнилась раньше, и увиденное поразило башкирского солдата. Никогда в своей жизни он больше не увидит того, что видел тогда, в опаленном Сталинграде. Как горит река, о которой народ слагал песни, как в одну секунду исчезают кварталы жилых домов…
В числе сотен тысяч других защитников Сталинграда Искандер прибыл туда в конце 1942-го. Под стенами его, точнее, под тем, что осталось от славного города, он отстоял эти страшные 200 дней. Солдатская удача хранила Искандера, а, может, та злость, которая питала его с того момента, когда он узнал о начале войны. Тогда, под Сталинградом, он ощутил в себе такую ненависть ко всему, что связано с фашистом, что, казалось, только одной этой ненавистью он жил все те дни — и после, когда шел к Берлину. Он оплакивал своих друзей, навсегда остающихся в сталинградской земле, и уверенно шел вперед, прорывая фашистское кольцо. День за днем провожая с аэродрома самолеты, Искандер просил, чтобы они вернулись назад целыми и невредимыми.
Он навсегда запомнил глаза фельдмаршала Паулюса, которого выводили из подвала универмага под полное молчание бойцов Советской Армии. В этом молчании было и презрение, и жалость, и что-то еще, неподвластное и непонятное уму. По разрушенной Привокзальной площади, там, где разбросаны были обломки фонтана «Детский хоровод» — иногда в кусках этих можно было признать фрагменты сплетенных вместе детских рук — с поникшей головой шагала сама Смерть, побежденная силой русского оружия, волей русского духа.
Сталинград опалил и перевернул душу простого башкирского парня. О городе, который поселился в его мыслях, он много писал своей Хусникамал. Оставшаяся в глубоком тылу жена писала ему в ответ, что все женщины в их селении неустанно молятся за победу, и что теперь, после разгрома фашистов под Сталинградом, все будет хорошо, и Искандер скоро вернется домой, и будет как прежде — тихо и покойно… До возвращения домой Искандеру Миниянову оставалось еще два года, в которые уместились прорыв блокады Ленинграда, взятие Пскова, Риги, Тарту...
Ленинградский, Волховский, Балтийский, Белорусский фронты, бои в Польше и Литве, натиск в Восточной Пруссии — Искандер прошел пешком всю Европу. Стремительные самолеты он сменил на работу сапера: выковыривал из земли уродливые метки фашистской заразы. И однажды удача его, о которой друзья Искандера уже слагали анекдоты, изменила ему: недалеко от Кенигсберга разрывом вражеской бомбы ему едва не оторвало ногу. Месяц младший лейтенант Минияров провалялся в госпитале — доктора спасли ему ногу. А он ночами едва не плакал в подушку: ему хотелось быть рядом с Победой, которую зародилась еще тогда, в 43-м, на его глазах, на землях непокоренного Сталинграда…
Искандер все же вернулся домой, к любимой Хусникамал, которая верно ждала его всю войну. В худенькой и постаревшей женщине он едва признал свою стройную улыбчивую подругу жизни, но такая — изможденная войной — она показалась ему еще ближе и дороже. Они вместе возрождали свой дом, пахали свою землю, растили и выпускали в жизнь своих детей. В жизни семьи Минияровых были счастливые дни — сладкие, выпадали и горькие, но шли они по совместной дороге вдвоем рука об руку, и находили счастье и радость в детях и правнуках. Искандер и сам не заметил, когда к нему стали обращаться сначала «дядя», а потом уже и просто — «старик». Да неважно было это все — важным оставался только один день в году, 9 Мая, когда Искандера Минибаевича вместе с другими ветеранами приглашали в школы рассказывать о войне. Глядя в блестящие глаза ребятишек, Искандер уносился памятью в то страшное время, и во взгляде его дети читали ту самую священную ненависть ко всему, что убивает мир.
… А вот к письму из Волгограда старик Искандер оказался не готов. Глава города Ирина Гусева приглашала его с супругой принять участие в торжественном праздновании 9 Мая.
«Для всех волгоградцев было бы огромной радостью пообщаться с Вами — участником великой Сталинградской битвы, победа в которой стала одной из самых славных страниц Великой Отечественной войны и одним из главных шагов к Победе 9 мая 1945 года, — писала Ирина Михайловна. — Мы знаем, как дорог День Победы нашему народу, какое место занимает он в сердце каждого российского человека. Поэтому мы постарались сделать все возможное, чтобы празднование 9 Мая в Волгограде стало запоминающимся для наших почетных гостей, в числе которых мы хотели бы видеть Вас. Для меня было бы честью лично поблагодарить вас за вклад в Великую Победу!..»
Старик отложил письмо и закрыл лицо руками. Верная Хусникамал, которая провела рядом с мужем 75 лет своей жизни, ласково погладила мужа по голове. Пожалуй, только она знала, как глубоко тронули душу ее Искандера слова Ирины Гусевой — для ее мужа Сталинград был самым святым местом на этой земле.
Вечером ветеран написал ответ: по состоянию здоровья и в силу возраста — шутка ли, в этом году Искандеру и Хусникамал исполнилось по 100 лет! — им с супругой тяжело будет решиться на столь долгий путь, но одно это приглашение стоит того, чтобы жить дальше.
«День Победы — это воистину праздник со слезами на глазах, — писал Искандер Минибаевич. — Еще раз больше вам спасибо за письмо и внимание к ветеранам войны. И спасибо за Сталинград, который год от года продолжает расцветать, я уверен, благодаря вашим усилиям. Любите ваш город — гордость и славу нашего народа…»
Елена ПРОХОРОВА.
